Потерянные Души - Страница 70

– Там, во Французском квартале, можно разжиться такой славной дурью. Это, скажу тебе, что-то с чем-то, – продолжал Терри. Новый бармен наливал пиво в пластиковые стаканчики, повернувшись к ним спиной. Но было заметно, что он прислушивается к разговору. – Я взял себе унцию этого… как его… «красного попакатептеля», во. Два раза пыхнешь и улетаешь…

– Кто тут чем пыхает? – Ар-Джей Миллер плюхнулся на барную табуретку рядом с Терри. Из худенького мальчишки, который строил в гараже космические корабли, он превратился в худого костлявого парня, который играл на басу, как бог, но конкретно сейчас с трудом удерживал кружку. Он покачнулся, чуть не разлил пиво, но потом все-таки умудрился водрузить оба локтя на стойку. Его очки съехали к кончику носа. Он поправил их пальцем.

– Стив. Вы сегодня играли вообще… охренительно.

Терри угрюмо взглянул на него:

– Сколько ты выпил?

– Всего три пива. – Ар-Джей вдруг рассмеялся. – Нет, ребята, серьезно. Что там насчет пыхнуть? На улицу надо идти или как?

– Тебе еще рано курить, – сказал Терри и легонько толкнул Стива коленом под стойкой. Стив глянул вниз. Терри держал в руке пачку «Camel». Из пачки торчал толстый косяк. Стив забрал его и спрятал в карман.

– «Красный попакатептель», – шепнул ему Терри. – Похоже, тебе сейчас не помешает.

Глупо, конечно, но Стив чуть не расплакался. Его друзья его любят. Бабы – они могут «кинуть». Но ты всегда можешь рассчитывать на друзей.

– Пойду найду Духа, – сказал он Терри. – Вместе покурим.

– Ну да, – кивнул Терри. – Приятных полетов. – Он повернулся к Ар-Джею и завел разговор про стриптиз-бары на Бурбон-стрит. Ар-Джей заснул прямо за стойкой, уронив голову на руки, его лицо было невинным и гладким, как у младенца. Его четвертая «спецбогема» так и осталась нетронутой.

Стив подхватил недопитую бутылку и пошел пробираться сквозь толпу, вдыхая запахи ароматизированных сигарет и пыльной одежды из магазинов дешевых распродаж. Он искал шляпу Духа с разноцветными лентами среди черных беретов, ярких крашеных волос и гладко выбритых черепушек. Но Духа нигде не было.

– Блин, – буркнул Стив и направился в мужской сортир. Он не может весь вечер ходить с косяком в кармане. Похоже, придется выкурить все самому. Жизнь – суровая штука.

Он закрылся в кабинке и полез в карман за спичками. ЗАКОНЧИ СРЕДНЮЮ ШКОЛУ ЗА 50$! – гласила надпись на коробке. Первая же затяжка переполнила легкие горьким и восхитительным дымом.

Где-то на середине косяка Стив вдруг решил, что ему просто необходимо сделать татуировку. Ухмыляющийся череп с крыльями летучей мыши с кроваво-красными прожилками. В зубах у него будет роза, а в самом ее центре – буквы, как будто сотканные из пламени: ЭНН. И в следующий раз, когда они встретятся с этой сучкой, он покажет ей татуировку. Чтобы она поняла, что он чувствует на самом деле, и умерла от угрызений совести.

Может быть, прямо сейчас и поехать в Файеттвиль, там есть хороший тату-салон. Стив затушил косяк – будет заначка, – убрал его в карман и вышел из кабинки. Он прошел через главный зал к бару, ища глазами Духа. Сейчас они соберут аппаратуру И поедут в Файеттвиль. Но Духа опять нигде не было. Зато Стив заметил девушку у бара, которая о чем-то болтала с Терри, – девушку с длинными золотисто-рыжими волосами и в старомодной шляпке с вуалькой; девушку с жестким красивым лицом. Девушку, которая при разговоре непрестанно жестикулировала руками – руками, испачканными в краске и утонченно некрасивыми. В правой руке она держала дымящуюся сигарету. «Camel».

На ее безымянном пальце тускло поблескивало кольцо. Стиву было не видно, что это за кольцо, но он знал и так. Два переплетенных серебряных сердца с сердцевинками из бирюзы. Он сам подарил ей это кольцо. И она по-прежнему его носила.

Энн пришла на его концерт.

Стив хотел было скрыться обратно в сортире – на случай, если она обернется. Но тут она поднесла руку к шее – Стив хорошо помнил этот ее характерный жест – и на секунду приподняла волосы над затылком. Лацкан ее черного пиджака слегка оттопырился. Под пиджаком на ней был черный кружевной топик. Стив увидел краешек ее груди и золотисто-каштановые волоски у нее в подмышке.

Стив помнил, как он удивился, когда они только начали встречаться – в выпускном классе средней школы, – когда она была для него просто Энн Брансби-Смит, симпатичная рыжая девочка из его класса по психологии. До нее у него не было девушки с волосами в подмышках. Это казалось необычным и даже где-то извращенным, но совсем не противным. К тому же небритые подмышки как-то странно сочетались с ее черными свитерами с неизменно высокими воротами и черным беретом, натянутым на уши.

– Девушкам-художницам запрещается брить подмышки, – сказала она ему в первую ночь. Стив только молча взглянул на нее. Он лежал на спине на диване, а она сидела на нем верхом, широко расставив ноги. Ее джинсы были еще застегнуты, но рубашку она уже сняла, и ее длинные волосы щекотали ему грудь. Он не знал, шутит она или нет, но ему было все равно – он уже запустил руку ей в лифчик, и ее сосок у него под пальцами был твердым, как леденец. Через пару минут он обнаружил, что она надушила волосы у себя под мышками, и с этого мига его уже не беспокоило, что она там не бреется.

До теперешнего момента. Когда он увидел ее небритую подмышку, его прошибло такое пронзительное желание и чувство горького одиночества, что он едва не подавился пивом. Он подумал о том, как ему было хреново все эти месяцы без нее. Даже музыка не доставляла ему удовольствия; впечатление было такое, что Энн проникла во все их песни. Даже выпивка не доставляла ему удовольствия – когда он напивался, он принимался жалеть себя, проклинать Энн, горько рыдать над пивом и швырять об стену вещи, которые ему подарила Энн. Его от всего тошнило: от работы в музыкальном магазине, от чтения, от навязчивых снов. Только когда рядом был Дух, ему становилось немного легче. Но Дух не мог быть с ним все время, хотя он частенько приходил к Стиву в комнату, когда тот не мог заснуть в два часа ночи, и сидел с ним в темноте. Да, Дух много делал для Стива, но даже Дух не мог сделать всего. Он не мог превратиться в Энн с ее запахом краски, и духов «Чайная роза», и дыма «Camel», с ее влекущим податливым телом.